Давайте поговорим об Игоре Меглицком. Возьмем, к примеру, меня. Я с Игорем познакомился, когда поступил в институт сомнительных искусств, МТИ. Когда я с трепетом вошел под своды альмы матер, Игорь уже год расписывал там матрёшек. Его обучали, так называемой, миниатюрной живописи. Всякие там народные промыслы: Жостово, Хохлома, Палех и прочее. Вся эта пестренькая полу-сказочная дребедень, похоже, сделала из него безнадежного фантазера. Вся его дальнейшая жизнь состояла из разнообразных странных и даже опасных фантазий. А чего вы, собственно, хотите от человека, чьё детство прошло в Африке, в Сенегале. По возвращению домой, в СССР, вся детская жюльверновщина сменилась невеселой платоновщиной. Он как будто жил внутри бесконечного, до дурноты, кинофильма германовской школы. Заглядывать в этот его «внутренний мир» было страшновато. Это было всё равно что заглянуть в журнал «Крокодил». Уж там- то германских реваншистов, дядей Сэмов и прочих уродов было предостаточно, включая родных и социально близких алкашей, работников торговли и прочих растратчиков и подхалимов. Смотреть на них было невыносимо, а вот Игорь мог. Более того, они становились для него героями его картинок.

Конечно, он был покультурнее, повыше «крокодильского» уровня. В анамнезе были и Федотов и Соломаткин. Но вот эта прививка уродства осталась с ним на всю жизнь.

А потом советская жизнь кончилась. И началась совсем другая. Он и я попали на Фурманный.

Появилась мастерская, выставки, картинки продавались, стало возможно съездить за границу. Ну он и стал продавать картинки, участвовать в выставках, но не самых интересных и важных, сгонял, сначала в Париж, а потом и в Берлин. С выставками, правда, дело как-то не заладилось, зато появились новые фантазии. Сначала про Париж, а потом и про Берлин. Продажа работ позволила Игорю осуществить ещё одну его фантазию. Быть хорошо одетым мужчиной. Он стал коллекционировать штаны, пиджаки, рубашки и прочую одежду. Размаха Третьякова он, разумеется, не достиг, но если бы ему пришла в голову идея выставить свой гардероб, то какой- нибудь провинциальный музей мог бы быть завешан сверху донизу.

А потом и этот, благоприятный для отечественных художников, кусок времени закончился. И Игорь плавно перешел на работу в разные газетки и журналки. И надо сказать, что там его талант расцвел необычайно. Он сделал огромное количество превосходной графики. Но, как оно и бывает, картинка в газете или журнале живет недолго. Как бабочка. А собрать свои работы по разным редакциям он как-то не удосужился. Много отличных работ находятся неизвестно где. Вот так.

А потом Игорь тяжело заболел и больше не смог работать. На него обрушилось много бед и печалей.

КОРОБОЧКА

Как хочется мне быть коробочкой

Пусть маленькой

Пусть даже и не новой

И все ж коробочкой

С такой играл я в детстве

А…! Вот Егорьевск

Тетя Вера, дядя Юра

И мальчик Вовик ненормальный

Да про тетю Веру говорили — стерва

Я не знаю

Был мал судить не мог,

Теперь подавно

Да что там всё пустое…

Коробочкой хотел быть я

Вместилищем для счастья

Запаковав себя, пришел бы я

К тебе

Да ты б сказала:

на фига такой подарок

А жаль...

Коробочкой хотел быть я!

P.S. И ещё чуть-чуть географии. В стихотворении упомянут Егорьевск, родина мамы Игоря, а ведь есть ещё, точнее сейчас-то уж и нет, деревня Дубровское, родина папы, а также место упокоения А.Г. Венецианова, который, собственно и родился где-то там, в паре верст. Поездка Игоря с друзьями в Дубровское во времена их молодости сразу же превратилась в апокриф и ждет будущих исследователей. Ладно, пора и честь знать, заканчивать этот, скажем так мемуар, а то ведь дело и до безумца Сороки дойдет…

P.P.P. Всё ж не могу удержаться, не могу не рассказать как помер А.Г. Венецианов. Уж больно поучительная картина выходит.

«Венецианов погиб в результате несчастного случая; высунувшись из кибитки, он на скорости ударился головой о верстовой столб. Случилось это во время поездки по дороге в Тверь

4 (16) декабря 1847 году в селе Поддубье Тверской губернии.

Похоронен на сельском кладбище деревни Дубровское (ныне Венецианово) в Удомельском районе Тверской области

Алексей Таранин