Зверевский центр

1 марта , в пятницу, в 19.00

Вечер поэта Григория БРАЙНИНА
Вечер ведёт Игорь Сид

Григорий Брайнин родился в 1954 году в Донецке. Окончил Донецкий политехнический институт. Кандидат наук. Автор поэтического сборника «Перевоз» (1994). Печатался в журналах «Многоточие», «Дикое поле», в альманахе «Четыре сантиметра Луны». Живет в Донецке.

"…Григорий Брайнин не просто обозначает предметы, но пытается заново воссоздать их — с тяжеловесной добросовестностью медлительного творца. Недаром ему так удаются поэтические воплощения застывших геологических бурь: «Карадаг», «Славяногорск», где слову удается достичь монументальной достоверности и вещественности. Сюрреализм урбанистических зарисовок старается быть предельно точным — до волосков на бровях и ресницах. Равно важны для автора и нож, и рыба под ножом и та, что держит этот нож в руках. Апеллируя сразу ко всем чувствам — и к осязанию чуть не более, чем к зрению и слуху — Брайнин создает многослойное мироздание, где не существует главного и второстепенного".
Наталья ХАТКИНА

* * *
...а у голубя красный глаз,
он не такой белый, как у людей,
схема вагона очень проста,
геометрия вокзала привлекательна,
двор засыпан желтыми листьями,
и идёт дождь,
голова пустая — ни одной мысли,
а люди все хорошие,

голубь просит, чтоб я дал ему крошек,
но у меня в кармане нет крошек —
только пятаки на метро,
разве ему бросишь эти пятаки?
он удивится и станет на меня смотреть сбоку,
они, голуби, всегда смотрят сбоку,
как осеннее солнце...

* * *
В тумане иней — мел без кости.
Сквозь белизну едва заметны
парят без контуров и резкости
в окно заброшенные ветки.

Предметов матовые слитки
плывут по комнате к окну,
соприкасаясь, как улитки,
размеры втягивают внутрь.

Подобно жителям глубин
вся утварь в замкнутом пространстве
висит с безумным постоянством,
касаясь контурами спин.

И комната, как батискаф,
нас погружает в белый омут,
парит снаружи невесомость,
вползая краешками в кадр.

* * *
Отчего дети так любят гальку?
Они запасают ее впрок,
и потом, сидя на корточках,
подолгу пересыпают свои богатства,
отбирая лучшие образцы.
Я думаю, камни понятнее детям,
чем взрослым.
Опыт последних
отделяет их жизнь от камней,
чтобы вновь соединить их,
и это пугает родителей, знающих время.
Дети же вечны.
Их главная страсть — любопытство,
и в этом они подобны богам.

* * *
Вечер. Солнце дробится в воде и теряет свеченье.
Тополя угасают, окисляясь с изнанки, темнеют акации.
Синее платье твое постепенно слипается с небом,
лицо золотится закатом — мед и пыльца.

Волосы свет поглощают подобно колодцу,
уводя в перспективу мой взгляд.
Летучие мыши сознания
излучают басы, хаотически рея в пространстве.

Сейчас ты красивее самых красивых вещей,
так что время теряет свой ход равномерный во мне,
и ладони слабеют, как будто от смеха,
и я говорю:
Ты прекрасна.
Нет прекрасней тебя.

И пока ты смеешься в ответ,
продолжая во тьму погружаться,
густеет вода и теряет прозрачность,
ночь свивает гнезда в кронах деревьев,
прохладой рождается ветер.

Тщетно он ищет зазор между нами, пробегая по телу,
блики дрожат на воде,
загораются звезды...